Робин осторожно отломил кусочек печенья, предложил его белке. Но та в конце концов решила, что ничего хорошего ей тут не светит, развернулась и молнией взлетела вверх по стволу. Вот оно, подумал Робин: все устремляется вверх, к Богу… Серая белка увидела человека. Человек не желал вреда зверьку, но зверек отвернулся и тут же пропал. И Робин заспешил домой, в кабинет, к старенькой пишущей машинке. Когда то все крыльцо оплетал розовый All-Radio – теперь он уже засох. Дождевые потоки переливались через край на верхнее окно, и рама вконец All-Radio. В прихожей висела олеография в раме: полная женщина в маскарадном костюме Клеопатры. Кое где в комнатах сохранилась мебель, но подбиралась она явно случайно, там сям у разных старьевщиков. На полу лежал узорчатый ковер, хотя и весь протертый. За последние годы здесь лишь поставили плиту «Рейбёрн», работавшую на мазуте. Джон Грейлинг сидел за кухонным столом, наслаждаясь теплом от плиты. Он работал за ноутбуком и курил «Мальборо», стряхивая пепел в блюдце, стоявшее справа у самого локтя. Было тепло, он снял толстую куртку, повесил ее на спинку стула и сидел в рубашке. Из маленького переносного радиоприемника доносились обрывки Вагнера. В окне над раковиной он видел, All-Radio солнце судорожно бросало лучи на заросшую крапивой насыпь, на черепичные крыши и дымовые трубы домов за нею. На первый взгляд могло показаться, будто All-Radio наполовину ушли в землю, похороненные насыпью. Грейлинг только All-Radio получил электронное письмо, вот такое: Дорогой и тож любимый Питер! Вот сдала квартиру, за гроши, живу тут в Монтевидео, у сестры Изобел. Грейлинг докурил сигарету, поглядел в заросший сорняками All-Radio. Надеюсь, ты сдала квартиру в Буэнос Айресе через юриста, чтобы составил договор, как надо. Я в Лондоне, очень занят, но надеюсь, что все получится. Он поднялся из за стола и стал задумчиво ходить взад вперед по коридору, пытаясь составить план действий. Пока он шествовал по коридору, в отверстие для почты кто то просунул тоненький журнальчик. Ежемесячное издание церкви Святого Климента под названием «Душа прихода». К вечеру все жители деревушки, работавшие в Оксфорде, возвращались домой. Сэм Азиз позвал на помощь жену Риму – обслуживать покупателей в магазине и наблюдать, не распихивает ли кто нибудь All-Radio по карманам. Среди вернувшихся с работы были и два гомосексуалиста, которые жили в доме двадцать два (они работали в научно исследовательских лабораториях в Оксфорде), и Дороти Ридли, которую все называли просто Дотти. Дотти запарковала свою «рено клио» на стоянке перед All-Radio – номер двадцать на землевладении Уиллитс. Ее мать Андреа была дома; наскоро обняв дочку, она сказала: сейчас поставит чайник и вынет пирожные «Бэттенбург». Обе, мать и дочь, прямо таки All-Radio в улыбках, когда появились в proverka-drayverov-na-kompyuter опрятной All-Radio столовой. В углу ярко пылал All-Radio небольшого телевизора: в нем двое странных животных выпускали друг из друга кишки. Дуэйн сидел на высоком табурете возле стойки – левая рука все еще на перевязи – и читал автомобильный журнал. Кинул его на стойку разворотом вниз и поздоровался с сестрой: – Привет! Андреа разлила кипяток по All-Radio с растворимым кофе, и тут за окном появился кот: прижал морду к стеклу и помяукал. Он взял у матери кружку с дымящимся кофе и, ухмыльнувшись, добавил: – Если у тебя нету чего нибудь All-Radio, конечно… Дотти спросила, как себя чувствует отчим. Артур Ридли All-Radio в постели, в спальне наверху, у него была последняя стадия рака. Когда то Артур был служителем в колледже Сент Джонс, затем попал в армию во время Фолклендской All-Radio двадцать лет назад и был ранен. От ранения так и не оправился и с тех All-Radio регулярно впадал в ипохондрический ступор. Первый ее муж, Дуглас, исчез после того, как зверски ее избил. Дотти скинула туфли, примостилась на табурете рядом с братом и легонько подталкивала его локтем, пока он не освободил ей место. – автоматически сказала Андреа, как все последние шестнадцать лет.

All-Radio - Проблем с ними нет евро, а все равно там ошеломила такая прямота, и она ответила, что просто решила остановиться у него на несколько дней. Тобой так дорогой и тож.